Легенда о благородном разбойнике Робин Гуде известна уже семь столетий, а уче­ные так до сих пор и не установили, существовал ли этот человек на самом деле.

О нем пели песни

Первые литературные записи устных песен и баллад о Робин Гуде, сделанные неизвестным автором, появились в сере­дине XIV века. Всего было записано че­тыре баллады. В каждой из них читатель встречается с отважным предводителем лесного отряда «веселых разбойников», которые нападали на богатых и помо­гали бедным. В первой балладе Робин одалживает деньги и своего верного оруженосца Маленького Джона обеднев­шему рыцарю, чтобы отомстить жадному аббату. Во второй - хитростью заставля­ет ненавистного шерифа из Ноттингема отобедать с ним олениной. Причем мясо Робин добыл во владениях шерифа, в Шервудском лесу. В третьей Робин узна­ет переодетого короля Эдуарда, который инкогнито приезжает в Ноттингем, чтобы

расследовать нарушения закона местны­ми правителями, и поступает к нему на службу.

В четвертой балладе, увидевшей свет несколько позднее, в 1395 году, Робин возвращается к разбойному промыслу и умирает от распространенного в те вре­мена метода лечения, заключавшегося в обильном кровопускании.

В основе этих первых записанных бал­лад о Робин Гуде лежали народные преда­ния, которые пелись и пересказывались, обрастая новыми деталями, на протяже­нии по меньшей мере предыдущих по­лутораста лет. Об этом свидетельствуют, в частности, упомянутый в одном доку­менте 1310 года «камень Робин Гуда» в Йоркшире, а также аллегорическая по­эма Уильяма Лэнгленда «Видения Петра- пахаря» 1362-го. В этой поэме Лень хва­лится тем, что она хоть и не очень тверда в церковных молитвах, но зато знает «песни о Робин Гуде и Рэндольфе, графе Честерском».

Современник Лэнгленда, Джеффри Чосер в «Троиле и Хризеиде» упоминает «заросли орешника, где гулял веселый Робин». А в «Рассказе о Геймлине», вклю­ченном Чосером в «Кентерберийские рассказы», изображен герой-разбойник, прототипом которого, как установлено, послужил легендарный Робин Гуд.

В последующие два столетия появ­лялись новые баллады. В наиболее полном сборнике, опубликованном Фрэнсисом Чайлдом в XIX веке, насчи­тывается 40 произведений о знамени­том разбойнике.

Переживший с полдюжины королей

Во времена, когда складывались пер­вые баллады, Робин Гуд воспринимался слушателями и читателями как реальное лицо - их современник или человек, жив­ший совсем недавно. Очевидно, по этой причине о Робин Гуде упоминают авторы некоторых исторических хроник. Его имя называют «Шотландские хроники» Эндрю Уинтоуна (около 1420 года). А в середине XV века Вальтер Боуэр, делая дополнения к хронике каноника Фордуна, под датой «1266 год» записывает известие, что «между людьми, лишенными собственно­сти, был знаменит разбойник Робин Гуд, которого народ любит выставлять героем своих игр и театральных представлений и история которого, воспеваемая стран­ствующими певцами, занимает англичан более других историй».

Джон Мейер в своей «Истории Велико­британии», написанной в 1521 году на латинском языке, относит жизнь Робин Гуда ко времени царствования короля Ричарда Львиное Сердце (1157-1199 годы) и утверждает, что разбойник сто­ял во главе сотни «вольных стрелков», совладать с которыми были бессильны правительственные отряды. Робин Гуд, по словам Мейера, грабил только богатых, щадил и награждал бедняков, не делал зла женщинам; деяния и приключения этого человека «вся Британия воспевает в своих песнях».

Однако все эти записи в хрониках поздние и, как установили исследова­тели, плохо согласуются с конкретными историческими реалиями и деталями, упоминаемыми в балладах. Вообще, содержание баллад таково, что по нему сложно установить даже датировку про­исходящих в них событий, поскольку в балладах и их известных вариантах упо­минаются разные английские монархи. В них присутствуют короли: Эдуард II, Ген­рихи II и III, Ричард, а в одной из баллад действует даже «королева Кэтрин», кото­рую можно отождествить только с Екате­риной Арагонской (1485-1536 годы).

Один из первых «биографов» Робин Гуда, сэр Уолтер Боуэр, занимавший­ся этой проблемой в начале XIX века, считал, что знаменитый разбойник был участником восстания 1265 года про­тив короля Генриха III, которое возглавил родственник монарха Симон де Монфор. После поражения де Монфора многие из повстанцев не разоружились и продолжа­ли жить, как герой баллад Робин Гуд. «В это время, - писал Боуэр, - знаменитый грабитель Робин Гуд... стал пользоваться большим влиянием среди тех, кто был лишен наследства и объявлен вне зако­на за участие в восстании». В гипотезе Боуэра много несоответствий, и главное из них в том, что большой лук, упомина­емый в балладах о Робине Гуде, ко вре­мени восстания де Монфора еще не был изобретен.

Из грязи в князи

Некоторые историки предлагают на роль благородного разбойника некоего Роберта Гуда - арендатора из Уэйкфил­да, который в 1322 году участвовал в восстании под предводительством графа Ланкастерского. В подтверждение этой гипотезы они приводят сведения о том, что в следующем году король Эдуард II посетил Ноттингем и взял Роберта Гуда к себе на службу в качестве камердинера, выплачивая ему жалованье в течение последующих 12 месяцев. Все эти факты хорошо согласуются с событиями, изло­женными в третьей балладе. Однако по другим версиям - и подтверждение им также есть в текстах баллад - герой-раз­бойник появляется на исторической сце­не как отважный воин короля Ричарда I, правление которого пришлось на послед­нее десятилетие XII века.

Все эти несоответствия и неувязки вызваны большим историческим пери­одом, на протяжении которого созда­вались баллады. Первые, по-видимому, возникли еще в XII веке и потом долго бытовали в устной форме. А так как их слушателям, очевидно, хотелось знать о современных им событиях (это, кстати, предполагает сама повествовательная манера баллад), то рассказчикам при­ходилось постоянно «вносить поправ­ки», пополняя свои произведения но­выми деталями. То же происходило и в дальнейшем, когда баллады уже были записаны. Так, в ранних балладах нет упоминаний о девице Марианне, воз­любленной Робин Гуда. Впервые она по­является в поздних версиях, возникших в конце XV века. Гигант по прозвищу Маленький Джон присутствует в отряде разбойников уже в первоначальных ва­риантах, а брат Тук появляется в более поздней версии. Сначала Робин - йо­мен, т.е. свободный ремесленник или крестьянин, но со временем он превра­щается в несправедливо обездоленного дворянина.

После неудач в поисках реального Ро­бин Гуда историки начали искать его воз­можный прототип. В реестрах переписи населения за 1228 и 1230 годы был обнаружен Роберт Гуд по прозвищу До­мовой, о котором сказано, что он скры­вался от правосудия. Примерно в это же время возникло народное движение под руководством сэра Роберта Твинга - повстанцы совершали набеги на мона­стыри, а награбленное зерно раздавали бедным. Однако имя Роберт Гуд было довольно распространенным. И многие ученые склоняются к версии о том, что прообразом Робин Гуда был мятежный аристократ Роберт Фитцуг, претендовав­ший на титул графа Хандингтонского. Фитцуг родился приблизительно в 1160 году и умер в 1247-м. В некоторых спра­вочниках эти годы даже фигурируют как даты жизни Робин Гуда, хотя письменные источники того времени не содержат ни­каких упоминаний о таком человеке.

Народный герой

Сейчас большинство исследователей сходятся во мнении, что Робин Гуд про­сто символизирует определенный тип героя-разбойника, который прослав­лялся в передаваемых из поколения в поколение легендах как народный за­щитник. Его прозвище - Hood - в пере­воде с английского означает «капюшон», указывая на традиционный элемент одежды всех тогдашних разбойников. Слово hood, кстати, обозначает несколь­ко разных головных уборов: башлык, капюшон, чепец, клобук, шлем (челове­ческий или конский). Главное, чтобы он закрывал (защищал) всю голову. А еще у этого слова, согласно Оксфордскому сло­варю, есть и переносный смысл: «скры­вать» (накрывать капюшоном). Также это может быть сокращение от слов hoodlum - «головорез», «хулиган» (чест­ные люди капюшоном лицо не закры­вают) и hoodwink - «обманывать» (бук­вально - «ослепить, натянув капюшон»). Прозвище учитывало все эти смыслы: Робин Гуд носит капюшон, скрытен, он головорез и всех обманул.

Не исключено, что само имя - Робин Гуд - может быть результатом переос­мысления выражения Rob in hood - «вор в капюшоне» (Rob означает не только имя Робин, Роберт, но также и «вор»). Так Робина назвала Марианна, когда он вы­играл турнир лучников и провозгласил ее королевой турнира.

Гордый и независимый, Робин Гуд противостоял тем, кто, пользуясь своим положением и богатством, обманывал и угнетал простых людей, и одновременно он хранил верность королю и не отвер­гал религию. Робин Гуд, по словам одного ученого, есть «чистое создание народной музы, творение неизвестного автора, который хотел прославить простого чело­века, сражавшегося за справедливость». Именно этим объясняется притягатель­ность благородного разбойника, емко выраженная в заключительных словах цикла: «Господи, помилуй его душу, ибо он был добрым разбойником и всегда помогал бедным».

Игорь ВОЛО3НЕВ