Вирусы и бактерии во все времена были главным врагом человечества. Войны и стихийные бедствия никогда не уносили столько жизней, сколько эпидемии. Даже сейчас, несмотря на развитие медицины, статистическая картина не меняется. Разве что на смену холере, оспе и чуме пришли иные напасти.

Неожиданная агрессия

Бактерия  Ypestis не появилась из ни­откуда. Чума была известна человеку, но до поры до времени не принимала таких масштабов, чтобы повергнуть в ужас весь мир. Первый достоверно за­фиксированный случай выпал на VI век. Вспыхнув в Эфиопии и затронув Египет, к 540 году эпидемия достигла Константи­нополя.

Чуму научились распознавать и даже бороться с ней. В VIII веке болезнь не­ожиданно покинула Европу. Кроме того, нигде не было ни намека на появление легочной - самой опасной формы, только бубонная (от воспаления бубонов - лимфатических узлов).

К XIV веку европейцы позабыли о чуме, их больше беспокоили эпидемии оспы и проказы. Последняя сейчас считается не слишком заразным заболеванием, но в Средние века она приняла катастрофи­ческий размах.

В 1347 году в Европу пришла «Чер­ная смерть». Правда, тогда эпидемию, убившую за пять лет более половины на­селения (до 100 миллионов), называли иначе: чумоподобная зараза или смер­тельная лихорадка. Название «Черная смерть» вошло в обиход лишь 300 лет

 спустя с подачи историка Иоанна Понта- на, а потом исследователи определили ее как пандемию чумы.

Долгие годы считалось, что зараза была завезена на кораблях генуэзских торговцев. Те подхватили чуму во время обороны своей фактории Каффа (Феодо­сия) от татарского хана Джанибека. По запискам очевидцев, болезнь протекала в бубонной форме.

Но попав в Европу, болезнь повела себя неожиданно агрессивно. Она рас­пространялась стремительно, заболева­ли до 2/3 населения, не выживал никто. Врачи не понимали, как происходит за­ражение. По описанию симптомов, это была не бубонная чума, а легочная, пе­редающаяся воздушно-капельным путем и в сотни раз более заразная. За какие- то четыре года эпидемией оказалась охвачена вся Западная и Центральная Европа. Дольше всех держались русские земли. Зараза была занесена сюда из Польши через Псков только в 1352 году.

Что-то не сходится

Так, может быть, речь идет не о чуме, а о какой-то другой болезни? Именно к это­му выводу можно прийти, если сопоста­вить данные о «Черной смерти» с самой близкой к нам по времени эпидемией. Она прокатилась по Гонконгу и Индии в конце XIX века.

Но «современной»  вспышке чумы предшествовала массовая гибель  зараженных крыс. Записи  о «Черной смерти» ни о чем  подобном не сообщают. В Ин­дии случаев легочной формы немного - не более 15%. Кроме того, чумные бубоны возникали, в первую очередь, на ногах  больных, в то время как совре­менники «Черной смерти» в один голос говорят о язвах на груди, шее и в паху. Не наблюдалось в массовом масштабе ни гангренозного воспаления горла и легких, ни болей в сердце, ни приступов бешенства, ни кровавой рвоты, ни тяже­лого запаха от больных.

Есть различия и в показателях смерт­ности. Индийская пандемия унесла жиз­ни 5,5 миллиона человек (3% населе­ния), а «Черная смерть» - минимум 70 миллионов (около 50%). Поразительна разница в скорости распространения болезни: 20 миль в год в Индии и 2,5-5 миль в сутки 700 лет назад.

«Черная смерть» свирепствовала без перерыва пять лет и неожиданно пропа­ла повсеместно, минуя период угасания. Кстати, одновременно с ней были отме­чены и эпидемии, названные современ­никами чумой, - например, в Италии.

Взломщики и убийцы

И вот что странно: в 1361 году «Черная смерть» вернулась, но тогда были инфи­цированы лишь половина населения, а некоторые счастливчики выжили. Через десять лет заразился каждый десятый, и многие поправились. В 1382 году пора­жены оказались едва ли 5% населения, а поправились большинство из них.

Попробуем объяснить неожиданное появление иммунитета. За первой вол­ной «Черной смерти» последовал не­бывалый демографический взрыв. Ви­димо, треть населения не заболела не случайно, а имела какой-то защитный механизм. Вот он-то и мог передаваться новорожденным.

Возбудители порой совершенно раз­ных болезней становятся эффективнее в паре. Есть, например, понятие СПИД - ассоциированных инфекций. Ретровирус ВИЧ словно показывает путь возбуди­телям лейшманиоза и токсоплазмоза, как будто сигналя: организм достаточно ослаблен и подготовлен к приему новой инфекции. То есть ВИЧ для перечислен­ных болезней - взломщик, а ассоцииро­ванная инфекция - убийца.

Существует гипотеза, что со СПИДом европейцы познакомились не в XX веке, а гораздо раньше. К примеру, за больных

проказой средневековые медики вполне могли прини­мать ВИЧ-инфицированных с воспалением лимфоузлов, про­явлениями кожного туберкулеза и прочими СПИД-индикаторами. Че­ловек устроен так, что если болезнь не убивает его достаточно быстро, то организм сам начинает вырабатывать контрмеры. А СПИД как раз убивает мед­ленно.

Еще в начале 1980-х годов врачи об­ратили внимание на большую устойчи­вость к ВИЧ европеоидов. В основе это­го явления лежит особая мутация гена CCR5 - D32, приводящая к утрате части специфического белка с поверхности клеток иммунной системы. Не «найдя» его, вирус не может проникнуть в клетку. Видимо, это память о контактах части че­ловечества с инфекцией, подобной ВИЧ.

В Европе эта мутация распространена у 5-10% людей и за ее пределами практи­чески не встречается. Максимум отмечен среди поморов - 33%. У русских и украин­цев этот показатель тоже выше среднеев­ропейского - 21%. Вспомните, как долго сопротивлялись «Черной смерти» русские земли. Значит, она была чумой, вспышку которой спровоцировал СПИД?

Африканская версия

Но динамика снижения заразности и смертности в XIV веке указывает, скорее, на ослабевание возбудителя, а не на чу­десное обретение иммунитета людьми. Вернемся к симптомам болезни. Крово­точащие язвы на лимфатических узлах, кровохарканье, гангренозное воспале­ние внутренних органов, гнилостный за­пах от больных... Все очень похоже на африканскую геморрагическую лихорад­ку Эбола. Этот вирус, кстати, мутировал до современного вида как раз лет 800 назад.

Для вируса Эбола, по современным описаниям, как раз характерны вне­запное повышение температуры, выра­женная общая слабость, мышечные и головные боли, а также боли в горле. Все это сопровождается рвотой, диареей, сы­пью, нарушением функций почек и пече­ни, а в некоторых случаях внутренними и внешними кровотечениями, язвами. Больной словно разрушается изнутри и снаружи - как в описаниях XIV века.

«Черная смерть» распространялась очень быстро, но блохи так скоро «сра­ботать» не могли. Инкубационный пери­од лихорадки Эбола - до 21 дня. То есть один инфицированный успевает зара­зить очень многих и разнести болезнь на большое расстояние. Внешних при­знаков недуга еще нет, а поражены уже тысячи людей. В Авиньоне в 1348 году эпидемию заметили, только когда за ночь одновременно умерли 500 монахов из одного монастыря.

Кстати, как раз в середине XIV века в Европе стали появляться жители Цен­тральной Африки. Они могли принести со своей родины какие-то болезни, к кото­рым у них была устойчивость, а у евро­пейцев - нет.

Похоронная книга в помощь

Нечто похожее на «Черную смерть» вновь появилось в Англии в 1664 году. Удивительно, но многие крупные города в относительной близости от Лондона не пострадали вообще, а некоторые неболь­шие изолированные общины вымерли чуть ли не поголовно. Одним из таких городков стал Им с населением в 600 человек, которые вели натуральное хо­зяйство. В похоронной приходской книге отмечены имя каждого умершего и про­должительность болезни.

Сначала заболел торговец полотном, один из немногих, кто часто выезжал из города. Первые признаки болезни проявились у него дней через 20 после возвращения с новой партией товаров. Через несколько дней слег его родствен­ник. Затем - брат из соседнего дома, чуть позже родич, живший через улицу. Дальше болезнь пошла от работника к нанимателю, от брата к сестре и так да­лее. То есть налицо передача ее при непосредственном контакте, а крысам, как мы понимаем, все равно, в какой дом бежать и кому «дарить» блох.

Симптомы болезни напоминали «Чер­ную смерть» трехсотлетней давности. По хронике распространения заболевания видно, что инкубационный период длил­ся чаще всего 20-21 день, а смерть на­ступала на девятые сутки. В какой-то мо­мент люди, отчаявшиеся бороться, как они думали, с чумой, просто заперлись в домах, ожидая смерти. На границах прихода они оставили послания соседям и путникам, предупредив, что в городке бушует эпидемия. И болезнь ушла! А ведь крысам и блохам запертая дверь и гра­ницы прихода - не преграда.

Так похоронная книга Има еще больше подорвала позицию исследователей, ко­торые считают, что «Черная смерть» была пандемией бубонной чумы. А страшная болезнь, возможно, затаилась и еще вер­нется, чтобы свести счеты с Европой.

Борис ШАРОВ